Гэтжи признал, что недооценил Холлоуэя

Бывший обладатель титула BMF Джастин Гэтжи (25-5) рассказал о самой главной ошибке, которую допустил перед поединком с Максом Холлоуэем (26-7).

О выступлении на UFC 300: “События развивались очень быстро. Мы начали лагерь за 12 недель до турнира, я рвал зад на тренировках по два-три раза в день, все в моей жизни было очень систематизировано – просто выйди и следуй инструкциям.

Но когда началась неделя перед боем – понеслась: пресс-конференция, затем взвешивание и все интервью, я штук 80 интервью дал. И все это дерьмо… Чем больше ты занят, тем быстрее летит время. Просто сложно сфокусироваться на чем-то одном: на автопилоте проводишь все пресс-конференции и сгонку, а потом наступает момент поединка, и ты пытаешься все делать идеально в течение очень короткого промежутка времени. Выступать сложно, но мне это нравится, каждую секунду я был рад тому, что занимаюсь этим”.

О бое с Холлоуэем: “Макс поймал меня этим ударом ногой в первом раунде, сломал нос, отлично работал на протяжении всей схватки. Опять же, времени очень мало, 25 минут, и я просто не смог восстановиться, а Холлоуэй был очень хорош, удивил меня во многих аспектах – например, тем, насколько он был терпелив. Я надеялся навязать ему бой, но его терпеливость мне все испортила. Уважение ему за такое выступление.

Он очень, очень хорошо двигался, чего я не ожидал. Был очень быстр в этом дивизионе. И я ожидал, что у него будет другой план на бой. Он все время отступал и не ввязывался в размены, быстро уходил от атак и очень быстро сближался.

Холлоуэй пробил ногой, гонг, я иду и понимаю, что кровь течет ручьем. И самое сумасшествие – мои тренера в последние секунды перед гонгом уже продвигались ко входу в октагон, собирали ведро, лед и прочее дерьмо, и они не видели этого удара. Тренер заходит, я сажусь, и он такой: ‘Что за хрень с тобой случилась? У тебя нос сломан!’ Я попытался понять, что там у меня с носом. Впервые в жизни мне сломали его в бою. Так что на эти 60 секунд я вообще не воспринимал информацию – думал только: ‘Вот дерьмо, это больно’.

И даже до этого удара ногой Макс пробил хороший апперкот, малость шатнул меня. И я подумал – скорость, с которой он сокращает дистанцию, впечатляет, надо быть осторожным с этим”.

О своих ошибках: “У нас сумасшедшая игра, и когда ты в бою, тело должно вырабатывать адреналин, должно быть настроено на работу специфическим образом. Я очень много раз делал это и, думаю, если и допустил какую-то ошибку перед этим поединком, то она состояла в том, что я не понимал во время лагеря, насколько большая опасность меня ждет.

Моему телу было сложнее перейти в режим зверя, потому что я не осознавал всей опасности. Это не неуважение к Максу, но я никогда не воспринимал его как реального оппонента, с которым потенциально могу встретиться, потому что он всегда был в другом дивизионе. Я никогда не думал, что хочу подраться с ним. Никогда раньше я не сталкивался с парнем, с которым вообще не собирался драться или которого недооценивал бы.

Даже Дональд Серроне, мой друг – он ронял меня и нокаутировал в 2010 году на тренировке, так что когда мы встретились в октагоне, я хотел вернуть ему должок. Но в бою с Максом такого огня не было, и в этом главная моя ошибка и урок, который я усвоил. Но все заслуги – Максу. Думаю, он провел идеальный бой”.