Президент промоушена “Наше дело”: “Решили хайпануть по-жесткому, поэтому Емельяненко будет драться именно с Тарасовым”

Глава лиги “Наше дело” Артур Арутюнян и Наталья Буланова в рубрике “Боевые разговоры” поговорили о зарождении лиги, про поп-ММА и бой Александра Емельяненко с Артемом Тарасовым.

‒ Промоушену недавно исполнился год, и уже такие большие успехи.

‒ Да, 24 июля был год, мы это все отмечали с коллективом. Да, классно, что все это раскрутилось за год, причем вложения первоначальные были самые минимальные, какие можно себе представить.

‒ Ходят слухи, что кто-то из вас продал машину. Откуда были взяты первоначальные инвестиции?

‒ Нет, это все неправда. У меня машины не было, продавать было нечего (смеется). Мы просто скинулись, скажем так, большей частью ребята скинулись, и мы начали работать втроем ‒ я и два моих партнера.

‒ А как вы познакомились ‒ по работе пересекались или это были друзья твои?

‒ Один из них мой давний друг, а третий партнер ‒ это друг друга. Вот так познакомились, теперь и с ним дружим.

‒ Как прошел первый турнир? Насколько это было сложно для тебя?

‒ Я готовил его очень долго, потому что была пандемия, как ты помнишь, все сидели дома, все ждали, когда же нам разрешат проводить съемку. Так что я помню, как днями напролет сидел дома, всех обзванивал, все готовил. Не было вообще никаких редакторов, сидел только я и перед самой съемкой, за пару дней, наверное, я попросил своего друга и еще нескольких девочек помочь. И мы как-то все это слепили.

Первый турнир прошел тоже не без происшествий. Наверное, только старожилы помнят, что к нам приезжала полиция, несколько машин приехало, все в гражданском: искали Никиту Ворожбитова.

То есть он вот-вот должен выйти на бой, но приехала полиция и, естественно, Никита не захотел драться, потому что это сулило, скажем так…

‒ А с чем это было связано?

‒ Слушай я не знаю, не стану углубляться в эту историю, но факт том, что там какая-то мелочь, какая-то ерунда, из-за которой, скажем так, тогда делали ему мозги и до сих пор, кажется, что-то там не решено, но факт в том, что преступления там какого-то не было, Никита никого там не бил и не убивал, то есть там какая-то ерунда просто.

‒ Как тебе удалось найти бойцов на первый турнир? Не было ли у ребят сомнений, ведь звонит новый промоушен, который не провел ни одного боя?

‒ Слушай, я с удовольствием вспоминаю те времена, как сидел и звонил ребятам. Ну, у меня есть какой-то дар убеждения, потому что ребята до сих пор, с самого начала и до самого конца со мной, с «Нашим делом».

Мы даже шутим, когда встречаемся на съемках: мол, помню Артур позвонил ‒ я такой-то, приезжай на турнир, первый бой бесплатно, подерешься ‒ все будет классно, все будет круто. И ребята реально приезжали за свои деньги, дрались, и сейчас, я думаю, не жалеют об этом. Надеюсь.

‒ Ты помнишь, сколько просмотров собрал самый первый выпуск?

‒ Да, сначала все было очень плохо, мы расстроились. Обещали в одно время выпустить, но в итоге выложили в час ночи. Мы были ребята неопытные, и хотя могли отложить на денек, хотели, чтобы зрители все-таки получили то, чего ждут.

Сначала плохо набирали, но в итоге выпуск набрал за несколько дней 500-600 тысяч просмотров, а это очень неплохой результат для канала с нулем подписчиков. Это был хороший результат, меня коллеги успокоили: все хорошо, давай двигаться дальше.

И постепенно начали понимать, что нужно зрителю, потому что обстановка меняется с каждым днем. Подстраиваемся до сих пор.

‒ Ты помнишь, кто стал вашими первыми партнерами? Насколько быстро пришли спонсоры?

‒ Уже на следующий съемочный пул к нам пришло казино. И мы были ужасно рады этому (смеется). Уже со второго съемочного пула у нас начали покупать рекламные интеграции. Это были телевизоры, приложения для знакомств, и как-то дела пошли в гору.

‒ Скажи, пожалуйста, как вы подбирали ведущих? Как вы познакомились с Артемом Тарасовым?

‒ На «Битве за хайп». Да мы особо не общались, оставалось три дня до съемки, я думал, что буду единственным ведущим, набрался храбрости, думаю ‒ у меня все получится, все будет классно, я же на телеке работаю уже 10 лет, я крутой.

И за три дня до съемок мне звонит Тема, говорит: «У тебя там турнир какой-то, я слышал. Я хочу приехать, поснимать бэкстейдж». Я ему говорю: «Да, конечно, без проблем, приезжай». Потом проходит еще пара часов ‒ звоню ему: «Слушай, ну раз уж приедешь ‒ давай вести шоу вместе».

Он согласился, и вот по сей день мы работаем. Изначально он приезжал просто вести шоу, а потом, мне кажется, он так вник в это, так заболел этим проектом, что стал искать нам спонсоров, искать деньги, даже где-то иногда свои давал. То есть он стал частью нашего проекта.

‒ Мне кажется, это его уникальная особенность, потому что все говорят, что в поп-ММА участвуют бойцы, у которых нет высоких спортивных достижений, а у него прям реальные титулы.

‒ И он классно дерется. Слушай, Саша Стоун, если его в ядерный институт пригласить ‒ он и там сможет работать. Он футболист, музыкант, блогер, боец, актер. Любая сфера подвластна.

‒ Здесь вопрос от зрителей: что для тебя самое тяжелое при организации турниров ‒ находить финансы или какие-то организационные моменты, например, бойцов всех согласовать?

‒ Самое тяжелое, как мне кажется, в данный момент ‒ это найти и почувствовать тот же запал, который был год назад. Когда раньше сидели маленькой-маленькой командой в два-три человека или вообще один сидел и думал, как сделать лучше. И творчество приходило, я знал: да, вот так сделаю, так ни у кого нет.

Сейчас у нас штат больше 10 человек, и когда со всех сторон начинают доносить информацию, уже не остается времени на творчество и на свое мнение. И это проблема не только моя и нашего промоушена, мне кажется, любое ток-шоу авторское постепенно к этому приходит.

‒ Вопрос от зрителей: почему ты выбрал ММА, а не кулачные бои? Считаешь ли, что ММА на спаде, а кулачные бои ‒ наоборот сейчас?

‒ Это от зрителей? Нас смотрят (смеется)? Слушай, да, помню этот момент, когда все начали открывать кулачные промоушены. Мы заострили внимание на ММА. Я понимаю, что это смотрибельно и что кровь и мясо всем зрителям интересны. Но вот не знаю, мы как-то изначально поняли, что не хотим голые кулаки, даже сейчас организовываем поединки по правилам кулачных боев, но в ММА-перчатках. Не хочу я, чтобы наши бойцы выбивали костяшки, ломали челюсти, лицевые кости и выбывали на полгода.

Да, травмы бывают и в ММА серьезные, особенно связанные с ногами, но все равно я считаю, что какие-то средства защиты должны быть, не зря их придумали. Да, кулачные бои смотрибельны, я все это прекрасно понимаю, но все-таки для нас здоровье спортсменов на первом месте.

‒ Думаешь ли ты о конкуренции с профессиональными лигами ММА? Знаю, что в какое-то время ты хотел именно в профессиональном русле двигаться.

‒ Да, хотел, мне часто пишут, что, мол, ты же говорил, что у вас проф. лига ‒ тогда почему дерутся блогеры? Ребята, у нас проф. лига. Все этому соответствует. Но я всегда говорил, что «Наше дело» ‒ это площадка, где может подраться каждый. И дворник, и сантехник, и блогер, и музыкант, и артист. Мы не связываем себе руки только проф. боями. Да, у нас дерутся чемпионы мира, чемпионы России многократные, куча ребят с классным бойцовским бэкграундом. Но также зрителям нравится и когда выходит в клетку какой-то блогер или музыкант вроде Чипинкоса, который оставил след в «Нашем деле» просто неизгладимый. Так что я считаю, что сейчас все настолько смешалось, что проф. лиги делают блогерские бои, а поп-ММА делает проф. бои. Все настолько варимся в одном котле, что нас, я думаю, даже уже не надо разделять.

Есть ребята, которые заточены прям «спорт, спорт, спорт». Но я вижу поведение президентов этих лиг, как они привносят трэш-ток, делают пресс-конференции, и я знаю, что многим их них даже нравится поп-ММА.

Я почему-то в последнее время полюбил ММА. Смотрю ACA, Fight Nights, RCC, Open FC. Смотрю даже без конфликтов, мне интересно стало смотреть на бойцов, причем очень часто там своих ребят вижу.

‒ Интересно как зрителю или и как организатору?

‒ Как организатору – в первую очередь. Я всегда смотрю на свет, на звук, на то, как представляют бойца, где-то что-то новое беру себе на вооружение, где-то думаю, что чего-то им не хватает. Но для меня ММА стал спорт номер один после футбола.

‒ Какая профессиональная лига в России ‒ номер один, как ты считаешь?

‒ Мне нравится Fight Nights. Потому что это как-то близко к нам, к людям. Не обязательно разбираться в ММА настолько глубоко. Я смотрю Fight Nights потому, что там звезды. То есть будет бой вечера, который интересно будет посмотреть. Потому что Камил Гаджиев умеет делать так, чтобы ты ждал боя. Как мне кажется, красавчик.

‒ Бой женщины с толстяком ‒ не было ли это перебором?

‒ Да, помню прекрасно. История была такая: мы сидели тогда еще в маленьком-маленьком офисе на Лермонтовском проспекте возле автомойки, за 20 тысяч там офис снимали, сдели с партнером и думали, как можно хайпануть.

То есть нам нужно было как-то выйти за рамки YouTube и попасть в другие СМИ. Думали-думали и придумали: давай сведем мужчину с женщиной. Да, у нас, может быть, не получилось интересного противостояния, потому что Гриша ‒ не боец, скажем так. Но мы добились того результата, которого ожидали: о нас говорили в Америке, в Испании, Польше, Японии, нас показывали на «Первом канале», то есть весь мир говорил об этом бое, и он пока рекордсмен по количеству просмотров, несмотря на то, что мы словили кучу хейта, меня там просто поливали говном, но факт в том, что задача была выполнена.

Я сейчас читаю комментарии. Конечно, не скрою, грустно бывает, особенно когда ребята пишут: «Я люблю ‘Наше дело’, но что с вами стало?» Ребята, я все прекрасно вижу, мы все максимально сделаем так, чтобы вам понравилось.

Причем пишут 10 комментариев о том, что надоели скетчи, убирайте. Потом 10 комментариев ‒ где скетчи? Снимайте скетчи, я их жду. То же самое про блогерские бои. Ребята, «Наше дело» ‒ это площадка разносторонняя. Любители профессионального ММА найдут у нас очень классные бои, любители блогерских поединков ‒ тоже к нам. Абсолютно для всех работаем.

‒ В чем плюс сотрудничества с Союзом ММА России?

‒ В первую очередь, престижно. В сентябре у нас будет турнир, где как раз будут драться Артем Тарасов и Александр Емельяненко. В скором времени я скажу, будем ли мы продолжать сотрудничество с Союзом ММА России.

‒ Ходят слухи, что вы метите на «Матч ТВ». Как с этим обстоят дела?

‒ Слухи обоснованы, скажем так. Шансы есть, да, и все будет. Надо просто немного подождать.

‒ Вопрос, который волнует всех: есть ли у вас в поп-ММА подставные бои или драки на пресс-конференциях?

‒ Расскажу, как это происходит. У нас действительно есть сценарий на шоу. В любом ток-шоу есть сценарий, без него невозможно работать, вы просто их не смотрели бы, если бы не было определенной структуры. Но в сценарии у нас прописано только, кто за кем выходит, ну и несколько особенностей бойцов, о которых стоит упомянуть, если ведущие забудут.

Профессионализм настоящего продюсера заключается не в том, чтобы бойцу на ухо сказать, что нужно сделать, а в том, чтобы позвать таких бойцов, как у нас говорили раньше на телевидении, позвать несколько сторон с разными мнениями, чтобы был конфликт интересов. Профессионализм заключается в том, чтобы как раз позвать таких людей, которые будут конфликтовать.

Мы понимаем, что у нас есть ребята, которые просто жмут руки и говорят, что бой будет на уважении, все классно, уважаю тебя как спортсмена, давай подеремся и выясним, кто сильнее.

А есть бойцы, которые люто ненавидят друг друга и приходится охрану нанимать. После того случая с URJ Team мы решили обезопасить себя и гостей и стали нанимать по 30 человек охраны. Но зато после этого у нас все тихо-спокойно. Любой конфликт разрешается в течение 30 секунд.

Мы решили нанимать по 30 человек ‒ может быть, это слишком много, потому что были пресс-конференции, когда все стояли и смотрели, ждали, когда начнется работа, но работы не было. Бывает и такое. А так зато спокойны все, и я, по крайней мере, спокоен, что медийные ребята, которые приходят к нам в гости, в безопасности. И я уверен, что не будет никакой массовой драки, потому что у нас охранников больше, чем кого-либо. Переплачиваем, но зато это наша безопасность.

Мне очень понравилось, что в «Крыльях Советов» были ребята с закрытыми лицами, ЧОП реально был профессиональный, нет никаких авторитетов. Люди, нарушающие закон и порядок, были выведены моментально, и не помогало ни количество подписчиков в Инстаграме, ни количество гостей, ни то, кого он знает.

‒ Может ли поп-ММА обходиться без драк и кипиша в октагоне?

‒ Мне кажется, вообще ММА не может существовать без кипиша. Если бы это было какое-то политическое ток-шоу или музыкальное, то да, там люди творческие, которые привыкли выяснять, кто лучше посредством музыки и слов. Но у нас ребята горячие. Вы поймите, что бойцы ‒ это те люди, которые выбрали для себя этот спорт, чтобы взойти на пьедестал. Это как футболисты бразильские, у которых два пути ‒ идут в футбол или в криминал.

И в Бразилии, кстати, сейчас очень развит ММА, и для многих ребят там это тоже выход. И я также считаю, что и для наших ребят, которые хотят на вершину и у них крутые амбиции, у них есть ярость и понимание, чего они хотят от жизни ‒ денег, славы, как, наверное, и у любого спортсмена-мужчины. И поэтому они приходят в ММА и выгрызают свою славу именно словами и кулаками.

‒ Может, зря перестали работать с Чоршанбе и URJ Team? Потому что, по ощущениям, меньше стало хайпа.

‒ Я не жалею об этом, но недавно встречался с ним (смеется). В какой-то момент у нас испортились отношения. Не в тот, когда у нас был кипиш в студии, мы после даже общались нормально, если это можно назвать общением. У меня никакой злости к ним не было, и я понял, что у URJ Team тоже не было к нам какой-то злости.

Там другой момент наступил, которые повлек за собой… ну, с моей стороны, да, я на ребят, если честно, разозлился. Я так понимаю, и они разозлились на меня, потому что подумали, что я способствовал конфликту, но недавно мы с Зафаром встретились за чашкой чая, болтали. Поболтали, подружились, руки пожали.

‒ В Hardcore учат трэш-току, а вы проводите какую-то работу с бойцами?

‒ Раньше я думал, что действительно нужно делать как в Hardcore: прописывать сценарии, в какой-то момент мы даже решили делать так. Не уверен, что у них все именно так, но ходят слухи, что там реально говорят, что бойцу нужно говорить. Мы подумали, что, наверное, нашим ребятам тоже нужно это.

Но я скажу так: если человеку не дано, если он этого не хочет, то вряд ли ты из него слепишь что-то. Если он хочет, то мы ему поможем. Если не хочет ‒ что мы поделаем? Я всегда привожу в пример Чоршанбе. Честно, говорю: вот, смотрите на этого человека, он сделал себя сам, у него нет никаких преград, никаких авторитетов, он делает только то, что считает нужным. И если вы будете делать так же, не будете бояться никакого осуждения, то вас ждет успех. Всегда побеждают одиночки. Звездами становятся одиночки, а не друзья.

‒ Будете ли расширять географию ‒ Дагестан, Чечня, другие регионы?

‒ Первое, куда мы хотим попасть, ‒ это Казахстан. Наверняка скоро история с пандемией закончится. Там публика очень классная, и мне пишут часто ребята из Казахстана, которые могут помочь в организации, но в данный момент это сложно из-за пандемии, все эти ограничения и так далее. Давайте дождемся благоприятных времен и тогда уже все сделаем на высшем уровне.

‒ Я тоже не верю во все эти надуманные имиджи. Такой человек либо должен быть супер актером, либо за ним должна стоять очень большая команда, которая каждый шаг будет контролировать.

‒ Конечно, поэтому я в последнее время склоняюсь к версии, что либо это дано, либо не дано. Либо ты хочешь этого, либо нет. Хочешь просто побеждать и говорить: «Я буду как Хабиб».

Я недавно смотрел пресс-конференцию одного из конкурирующих промоушенов, и меня прям удручало то, как бойцы один за другим, когда ведущий спрашивал: «Что ты покажешь в клетке, как пройдет бой?», отвечали, что все увидите в клетке. Один за другим, человека четыре подряд. И мне стало так неинтересно. В клетке ‒ так я посмотрю бои, зачем мне тогда пресс-конференция?

‒ За кого ты болеешь в финале Гран-при?

‒ Ни за кого. Болею за дружбу (смеется). Нет, серьезно, для меня и Аланчик, и Умарчик почти родные люди, они с нами с самого начала. Это как раз те люди, которые откликнулись на мой звонок, поверили, приехали в Москву, поэтому победит сильнейший, а проигравший в любом случае останется в «Нашем деле», я его никуда не отпущу.

Я уже рассказывал историю, что Умар попал к нам из-за прически (смеется). Я увидел его шевелюру. Помню, как сказал ему, чтобы прислал фотографию. Он присылает, и он там почти лысый, и я ему сказал, чтобы хотя бы к лету отрастил.

‒ Расскажи про свой канал «Дела Артура» ‒ как он появился, насколько давно ты снимаешь и помнишь ли свое первое видео?

‒ Съемки «Нашего дела» мы проводили примерно раз в полтора месяца, и я, как человек неопытный в блогинге, не мог привыкнуть к камере, поэтому подумал, что мне нужно как-то немного разгрузиться, расслабиться. Я и до сих пор нервничаю очень сильно, и поэтому мы создали отдельный канал, чтобы я немного привыкал и максимально мог продвигать наших неизвестных бойцов.

Сейчас все меньше и меньше времени, раньше мог себе позволить поехать куда-нибудь в Саратов, в Калининград. Мне очень нравится это делать, ездить к бойцам в гости, но, к сожалению, наша работа ‒ это не только удовольствие, и главный приоритет ‒ это, конечно, канал «Наше дело». Отвлекаясь, где-то что-то не успеваешь, теряется качество, поэтому сейчас все внимание на «Нашем деле».

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

Публикация от Наше Дело (@nashedelo.fight)

‒ Если помечтать, то кого из бойцов или известных личностей ты хотел увидеть в «Нашем деле» в качестве бойца?

‒ Никиту Джигурду. И я думаю, это реально (смеется). Он очень харизматичный мужчина, и я считаю, что он боец по жизни. Есть для него интересный оппонент, посмотрим ‒ согласится или нет.

‒ Сейчас много появляется новых промоушенов. Кого можешь выделить и считаешь ли, что «Наше дело» входит в тройку сильнейших?

‒ Считаю, что есть четверка мастодонтов ‒ это мы, Hardcore, Top Dog и Punch Club, но появился хайп, появилась Pravda, которая тоже сильна, у которой тоже хорошие ивенты. Но хочу сказать, что одно дело открыться, другое ‒ продержаться. Желаю ребятам удачи, но знаю, что будет сложно, в какой-то момент наступает такой период в карьере, когда, можно сказать, творчески кончаешься. У каждой лиги есть руководитель, который черпает силы из своих недр.

Поэтому посмотрим, как все будет, но мне кажется, что такое засилье промоушенов ‒ это не плохо. В эпоху такой большой и сильной конкуренции останется один, или два, или три сильных промоушена.

Мы сейчас очень взбодрились, когда появились другие лиги. Работать стало интереснее, я вижу, как ребята стараются, трудятся. Раньше я очень ревностно относился к этому, а сейчас со всеми поддерживаю дружеские отношения, и это классно. Прям так, чтобы дружить ‒ только с Кириллом Сарычевым и Андреем Зайкиным, но познакомился со всеми и общаюсь нормально, кроме Pravda ‒ пока не довелось.

‒ У тебя был такой период, когда ты чувствовал, что ‒ все, ресурсы закончились и пора закрываться?

‒ Закрываться никогда не думал. Всегда было бешеное рвение. Не знаю, я всегда думаю о бойцах. Может быть, это странно, кто-то думает о деньгах, а я думаю о том, что ребятам пообещал бой, и никогда не сделаю так, чтобы они остались без работы.

Пообещал что-то ‒ должен в лепешку разбиться, но сделать это. Ну и плюс зрители. Все равно у «Нашего дела» есть своя аудитория, которая нас любит, и я им очень благодарен. Когда ругают, я тоже все это читаю, и даже некоторым отвечаю, меня это мотивирует стать лучше.

‒ А твоя семья одобряет то, чем ты занимаешься, гордятся тобой?

‒ Конечно, гордятся. Мама, сестра, родные. Да и я не вижу в этом ничего плохого. Если бы я каким-то непристойным делом занимался или немужским, скажем так, ‒ другое дело, но здесь я себя реализую, моя мама видит, как я счастлив. На ивентах ни разу не была, но все смотрит, читает все комментарии, даже очень плохие. И расстраивается, когда их видит. Она переживает, но довольна мной.

‒ Очень всех волнует вопрос: является ли это дело прибыльным, можно ли назвать это бизнесом?

‒ Можно назвать, потому что я зарабатываю. Если бы я как-то в минус работал… у нас есть несколько таких историй есть. И есть история, когда парень с улицы пытается воплотить мечту в реальность и у него это получается. Ну не было у меня вообще денег, когда мы только начинали, а сейчас все, что есть, есть из-за правильно выбранной стратегии. Я недавно смотрел интервью Регбиста, мне очень понравилось, как он отвечал, и наши истории, в принципе, похожи.

‒ Мы не поговорили про бой Саши Емельяненко с Артемом Тарасовым: вот эти цифры реальны? Ходят слухи, что они чисто для контракта, а на самом деле суммы меньше.

‒ А вы попробуйте позвонить Азамату Бостанову и договориться о сумме меньше 10 миллионов за бой Емельяненко. Я много раз слышал: «Ой, да куда там, столько не платят». Да столько платят. И за меньше вряд ли удастся договориться. Потому что Александр Емельяненко ‒ это звезда, не побоюсь этого слова, мирового масштаба, и провести его бой стоит очень дорого.

Появилась такая идея и мы решили осуществить ее, несмотря ни на что. Не стали подбирать какого-то соперника со стороны или сильного нашего бойца, решили хайпануть по-жесткому и позвали Артема Тарасова. У нас Тема никогда не дрался. Кстати, был какой-то момент, у меня кто-то спросил в интервью: «Если просмотры упадут ‒ что ты будешь делать?» Я сказал: «Попрошу подраться Артема» (смеется). Все так и получается. Я попросил, и он согласился.

‒ Харитонов проиграл в Bellator недавно. Вы не думали о том, чтобы свести его с Сашей Емельяненко?

‒ Думали, только сегодня обсуждали.

‒ У него сейчас ценник большой, это очень дорого.

‒ У него ценник в Bellator, наверное, большой. А в России ‒ не настолько.

‒ Слился ли Артем с боя с Регбистом? Я у него спрашивала, и он сказал, что бой будет.

‒ Бой состоится, да, я Артема видел два дня назад, и он сказал, что будет драться. Дата пока неизвестна. Там же сам Даня переносил этот матч, насколько я знаю. Тема усердно готовился к августу или июлю, Регбист попросил перенести на сентябрь, а потом у Темы появился плотный график. Это человек, у которого есть семья, квартира, дорогостоящая ипотека, и у Артема есть определенный образ жизни, и спускаться ниже он, как я понимаю, не собирается. Привык жить шикарно ‒ так и живет, поэтому ему нужны бои, нужны большие гонорары.

По поводу поединка с Емельяненко еще хотел сказать пару слов: в комментариях много пишут о том, что у нас плохой матчмейкинг, мол, как мы могли сделать такой бой. Мы много думали и понимаем, насколько Александр сильнее и опытнее. Мы тоже не дурачки. Но в то же время мы понимаем, насколько все-таки это будет интересный бой и насколько много человек его посмотрит.

Все-таки Артем Тарасов ‒ это воплощение современности, современного ММА. Александр Емельяненко ‒ это воплощение старой школы, такой олд скул. И поэтому совместить двух мастодонтов профессионального ММА и поп-ММА ‒ даже мне это будет интересно смотреть. Не потому, что Артем наш ведущий и мой друг, а потому, что это реально интересно.

Причем можете считать меня глупцом, но я все равно верю, что Артем может преподнести всем сюрприз. Я был на бое с Тайсоном Дижоном, обнял Артема и сказал ему: «Братан, ну, плохо». Он пообещал, что будет тренироваться. Я видел, как он расстроился на самом деле и насколько он мотивирован сейчас. Для него поединок с Александром Емельяненко ‒ это не просто выйти и заработать пять миллионов. Затронута его честь, потому что все сейчас говорят, что он аутсайдер жесткий. В его силах исправить эту ситуацию.

‒ Будут ли бои девушек в промоушене?

‒ Смотрели, даже нашил несколько девчонок, но сейчас настолько кард забит, настолько интересные поединки ждут в сентябре, что, я думаю, нужно еще немного подождать ‒ хотя бы до октября. А в октябре, думаю, мы вас порадуем как боем профессиональных спортсменок, у которых уже есть рекорды, так и девочек-блогерш, которые далеки от ММА.

‒ Кто, на твой взгляд, лучший промоутер в вашем бизнесе?

Я. Я молодой парень, и учитывая то, какой у меня опыт и какие были возможности ‒ да, считаю, что на данный момент я лучший. А второй ‒ Камил Гаджиев. За пределами России ‒ конечно, Дэйна Уайт.