Энтони Джонсон о причинах ненависти к Алистеру Овериму

Энтони Джонсон (18-4) рассказал о том, с чего началось его неприязненное отношение к Алистеру Овериму (37-14), и о том, почему он недавно вызвал его на бой.

“Когда Алистер тренировался здесь, он в основном готовился обособленно. Для меня главное – это то, что он не был частью Blackzilians. Мы работаем сообща, как команда, как семья. Мы помогаем друг другу развиваться, и никто из нас не приводит в лагерь десяток левых парней, чтобы те помогали ему развивать навыки.

Несколько раз он приходил и тренировался чисто с нами, но такое бывало слишком редко, чтобы хоть как-то закрепиться в моей памяти. Может быть, раз пять в общей сложности. Пару раз я спарринговал с ним, но это не было похоже на спарринг товарищей по команде. Были Blackzilians и был Алистер Оверим со своей командой.

Лично меня он не травмировал целенаправленно, но я получал травмы в спаррингах с ним, повреждал руку. И когда я вернулся после боя с Орловским, в котором я сломал руку, прошла всего неделя с тех пор, как травма зажила, и я отказался спарринговать с Оверимом. Он постоянно принижает людей, относится ко всем неуважительно. Многие отмечали это, слишком многие.

Перед этим мы с ним спарринговали, когда он вернулся из Таиланда, где готовился к бою с Трэвисом Брауном. Первым ударом я попытался убить его (смеется), потому что слышал, что если не задавать темп схватки, то он не будет уважать тебя. Я сразу же нанес несколько хороших комбинаций и повредил руку.

Он нанес несколько ударов, но ни один из них не впечатлил меня. Если бы он нанес хоть один существенный удар, то я сказал бы, но этого не было. Я не хвастаюсь, он просто этого не сделал. Раньше он иногда хорошо пробивал меня ногами, но никогда не было такого, чтобы он нанес хоть сколько-нибудь значительный удар рукой.

Была еще одна причина, по которой я не хотел работать с Оверимом в тот день. Мой тренер, Генри Хуфт, тренировался с нами. У Хуфта больной живот – было много проблем с желудком, перенес операцию и много чего еще. Все в нашем зале знают, что у Генри больной живот, и стараются не наносить ему сильных ударов, особенно в среднюю часть корпуса.

Но когда он спарринговал с Оверимом, тот первым делом взял его в клинч и – бам! – пробил коленом прямо в живот. Затем я увидел, как Генри вышел из этого положения, а Оверим сместился влево, оказался за спиной Генри и нанес удар прямо ему в затылок. В тот момент я чертовски возненавидел этого парня. У меня нет уважения к таким людям.

Мой товарищ Гуто Иноценте тоже спарринговал с Оверимом. Гуто очень ловкий и техничный боец. По последнему его поединку этого не скажешь (смеется), но на самом деле это так (Иноценте вышел в клетку впервые за 2 года, был нокаутирован Дерриком Льюисом за 3,5 минуты и решил перейти в полутяжелый вес, – прим. ред.).

В тот день меня там не было, но парни из зала говорили, что Гуто разбирал Оверима на части. Говорят, Алистер расстроился из-за этого, схватил его за ногу и повалил на настил. При этом он вывернул Гуто колено, после чего ему пришлось лечь на операцию. Это в ударном спарринге. Зачем ты делаешь тейкдаун при отработке ударной техники?

Трудно уважать человека, когда он делает такое. Возможно, Оверим стал лучше, когда перешел в лагерь Грега Джексона. Возможно, его утихомирили поражения, потому что со мной такое бывало. Проиграв пару раз, очень быстро становишься скромным. Может быть, он и действительно изменился, но когда я услышал о том, что он травмировал Андрея Орловского коленями, я подумал: “Черт, это дерьмо мне очень знакомо”.

Да, я, определенно, принял бы этот бой, потому что для меня это было бы личным делом, а не бизнесом. Ничего не имею против него как бойца. Он тренируется, и я не настолько глуп, чтобы думать, он он отстой и я без труда надеру ему зад. Он все еще опасен. Просто, когда мы тренировались вместе, я видел, как он себя ведет, и теперь совершенно не уважаю его”, – поделился Джонсон.